Роботы утренней зари [ Сборник] - Айзек Азимов

— Тогда еще кое-что, мадам. Мы допрашивали робота-убийцу насчет местонахождения его базы, и допрашивали очень строго. Но он был запрограммирован на дезактивацию, на полное замораживание мозга в случае допроса, и он так и сделал, Однако, перед этим в последней борьбе между дезактивацией и приказом отвечать он трижды открыл рот, вроде бы собираясь сказать три слова, три группы слов, три слога. Однако слово было «миль». Означает ли это что-нибудь, имеющее отношение к расщеплению?

Кинтана медленно покачала головой:

— Нет, я не могу сказать, что это значит. Такого слова вы не найдете в словаре Галактического Стандартного. Простите меня, Дэниел. Приятно было встретиться с вами снова, но мой стол завален бумагами, которые нужно обработать. Я надеюсь, вы извините меня.

Дэниел сказал, как бы не слыша ее слов:

— Я слышал, мадам, что «миль» — какая-то древняя мера длины. Кажется, больше километра.

— Даже если это и правда, это слово тут совсем неуместно. Откуда аврорскому роботу знать старинные…

Она резко замолчала. Глаза ее широко раскрылись, лицо побледнело.

— Постойте! Неужели…

— Что, мадам?

— Есть место, которое избегают все, и земляне, и роботы. Драматично выражаясь, это заклятое место, настолько заклятое, что начисто вытравилось из сознания. Его нет даже на карте. Это квинтэссенция всего, что означает расщепление. Я помню, что наткнулась на него в очень старом фильме еще в самом начале моей работы здесь. Там говорилось насчет местоположения «инцидента», который навеки отвел мысли землян от расщепления как источника энергии. Это место называлось «Трехмильный Остров».

— Значит место абсолютно изолированное, — сказал Дэниел, — свободное от какого бы то ни было вторжения, место, где наверняка есть расщепляющиеся материалы, идеальное для тайной базы и с трехсложным названием, где «миль» — средний слог. Именно это место и есть, мадам. Не скажете ли вы нам, как туда добраться, и не поможете ли с разрешением выйти из города и попасть на этот Трехмильный Остров?

Кинтана улыбнулась. Улыбка молодила ее:

— Ясно, что если вы имеете дело с интересным случаем межзвездного шпионажа, вы не можете терять времени, верно?

— Действительно, не можем, мадам.

— Ладно. Сочтем, что в круг моих обязанностей входит повидать этот Трехмильный Остров? Почему бы мне не взять вас с собой в аэрокар? Я умею управлять им.

— Мадам, но ваша куча бумаг…

— Ее никто не тронет. Она так и будет тут, когда я вернусь.

— Но вам придется выехать из Города…

— Ну и что? Сейчас не старые времена. В древние тяжелые дни космонитского господства земляне никогда не выходили из Городов, но теперь мы почти два столетия выходим и даже заселяем Галактику. Есть, конечно, такие, кто придерживается старых обычаев, но большинство стало вполне мобильными. Наверное, мы всегда думаем, что со временем присоединимся к какой-нибудь поселенческой группе. Сама я не намерена этого делать, но часто летаю в собственном аэрокаре, и пять лет назад летала в Чикаго и обратно. Посидите, я сейчас отдам распоряжения.

Ее как ветром сдуло. Дэниел глянул ей вслед и прошептал:

— Друг Жискар, это вроде бы не характерно для нее. Ты что-то сделал?

— Чуточку. Когда мы сюда входили, мне показалось, что проводившая нас сюда молодая женщина была заинтересована твоей внешностью. Я почти уверен, что тот же фактор присутствовал в мозгу Кинтаны вчера на банкете, хотя я был очень далеко от нее, и было много другого народа. Здесь, как только ты начал с ней разговаривать, влечение было безошибочным. Я мало-помалу усиливал его, и каждый раз, когда она намекала на конец интервью, она была все менее решительной и всерьез не возражала против продолжения разговора. Наконец, когда она сказала насчет аэрокара, ей, я уверен, хотелось побыть с тобой подольше.

— Это может осложнить мне дело, — задумчиво сказал Дэниел.

— Все это ради доброй цели, — сказал Жискар. — Думай об этом в пределах Нулевого Закона.

Казалось, он улыбнулся, говоря это, хотя его лицо не могло иметь такого выражения.

Кинтана облегченно вздохнула, когда посадила аэрокар на подходящее для этого место. Тут же подошли два робота осмотреть машину и при необходимости перезарядить. Кинтана перегнулась через Дэниела и показала вправо:

— Вот там в нескольких километрах отсюда река. Какой жаркий день!

Она выпрямилась с явной неохотой и улыбнулась Дэниелу:

— Это самое плохое, когда покидаешь Город. Окрестности совершенно не контролируются. Подумать только — позволить быть такой жаре! Вы ее не чувствуете, Дэниел?

— У меня внутренний термостат, мадам, он хорошо работает.

— Чудесно. Хотела бы я иметь такой. В этих местах нет дороги, Дэниел, и нет роботов, которые проводили бы вас, потому что они никогда туда не ходят. И я не знаю, где именно нужное место. Мы должны идти наугад и можем пройти мимо этой базы, даже если мы окажемся совсем рядом.

— Не «мы», мадам. Вам надо остаться. Дальнейшее может быть опасным, но и в любом случае вы без кондиционера, и путешествие будет для вас физически непосильным. Могли бы вы подождать нас, мадам?

— Я подожду.

— Но мы можем затратить несколько часов.

— Здесь есть кое-какие облегчения, а неподалеку, маленький городок Гаррисбург.

— В таком случае, мы пошли, мадам.

Дэниел легко вышел из аэрокара. Жискар последовал за ним. Был полдень, и яркое солнце отражалось в полированных частях тела Жискара.

— Любой признак мысленной активности, который ты заметишь, будет тем, что мы ищем, — сказал Дэниел. — Здесь на много километров нет никого другого.

— Ты уверен, что мы идем правильно?

— Нет, друг Жискар, но мы должны.

Левулар Мандамус хмыкнул и, скупо улыбнувшись, посмотрел на Амадейро.

— Поразительно, — сказал он, — и более чем удовлетворительно.

Амадейро вытер лицо обрывком полотенца и спросил:

— Что это означает?

— Это означает, что все релейные станции в рабочем состоянии.

— Значит, вы можете приступить к усилению?

— Как только рассчитаю правильную концентрацию частиц.

— И долго это продлится?

— Минут пятнадцать, может, тридцать.

Амадейро ждал, все более хмурясь, пока Мандамус не сказал:

— Все в порядке. Я хочу установить на временной шкале 2,72. Это даст нам полтора столетия, прежде чем высший уровень равновесия достигает того, что будет поддерживаться без существенных изменений миллионы лет. При этом уровне Земля в лучшем случае сможет иметь лишь несколько разбросанных групп людей в относительно мало радиоактивных районах. Нам остается только подождать полтора столетия, и дезорганизованные группы Поселенческих Миров станут нашей легкой добычей.